Молодость против «диктатуры стандарта»

Эта тема особенно остро звучит в современной России. От того, как будет решена задача социокультурных инвестиций в молодежный сегмент Российского общества, зависит цивилизационное будущее России, ее экономическое и геополитическое состояние. Проблема заключается том, что кризисное состояние общеевропейской  культуры наиболее сильно затронуло именно  молодежь,  особенно чувствительную к культурным диссонансам современных обществ. Сегодня молодые люди России в еще большей мере, чем их европейские сверстники, сталкиваются с последствиями всеобщей культурной стандартизации и упрощения, сопровождающими мир технической цивилизации. Молодежь –  авангардная часть общества, носители новых идей и обладатели права на будущее – оказалась в состоянии тяжелого кризиса, вызванного в немалой степени тем, что конвейерные методы промышленного производства перешли в высшую область, в область  духовного творчества.
Предстающий молодому взгляду мир – это мир техностандарта и культурной утилитарности. Конвейерное производство штампованных форм сообщает эту чисто техническую задачу – культурной среде, и молодые люди, попадая в область  воздействия «конвейерной этики», оказываются один на один с бегущей лентой упрощенной, стандартизированной культуры. Современная культурная ситуация в мире, который «выдается» молодым людям сегодня, говоря компьютерным языком, «по умолчанию», представляет собой схематизированное по конвейерному принципу пространство, где большинство ролей и участков производства уже четко распределены и не предполагают никаких спонтанных перестановок. Как оказалось, принцип штампованного, массового, бесперебойного производства, являющего собой  техническое достижение, с легкостью перешел и в область политэкономии и культуры. Этот переход, по сути, стал отражением работающей конвейерной ленты в гигантском зеркале общественного сознания.
Молодости эволюционно противопоказан стандарт, потому молодежь сегодня испытывает серьезные трудности культурной идентификации и социальной реализации.
Сфера культуры, требующая для своего существования и развития направленных волевых усилий талантливых личностей, стремительно их теряет, попадая в замкнутый круг производства типовой культурной (массовой) информации. Борьба против «диктатуры стандарта» порождает в молодом сегменте российского общества по меньшей мере две взаимосвязанные проблемы. Первая – избыточная трата силы на преодоление сопротивления технической среды и порождаемой ею рыночной экономики. Как следствие, вторая проблема – неоправданная с точки зрения культуры утрата воли молодежью – самым дорогим капиталом любой нации.
Знаменитый тезис Ницше о неистребимой воли человека к власти может быть прочитан сегодня как требование воли к культуре. Поясним это положение. Техническая среда предъявляет драматические требования молодежи в части предметно-функционального обустройства быта. Конвейерный принцип современной экономики, не существующей вне системы потребительских ценностей, вынуждает молодых людей любой ценой добиваться соответствующего рекламной героике социального статуса.
Вот почему мы проводим прямую связь между кризисом культуры, ставшей объектом утилитарного воздействия конвейера, и  драматическим положением российской молодежи, подвергающейся воздействию «конвейерной» культуры  современных СМИ.   Кризис молодежной культуры – это проблема утраты воли, проявляющаяся как культурная усталость от борьбы с обществом «конвейерной этики». Сегодня кризис вынуждает молодое поколение уходить в своеобразное культурное подполье, в виртуальный сетевой мир. Молодежное сетевое подполье начинает выступать единым фронтом против стандарта, упрощенности, а главное – против рыночно-конвейерного принципа социокультурной иерархии, жестко и цинично «фасующего»  и «упаковывающего» личность в соответствии с требованиями экономического и политического конвейера.
Виртуальная сфера  до сих пор нередко рассматривается как сфера досуга, но именно досуг сегодня концентрирует в себе болевые точки роста будущей российской культуры. И именно в виртуальном пространстве разворачивается борьба молодежи за ее будущее. А. С. Панарин замечает: «Молодежный досуг может быть рассмотрен как специфическая форма социального накопления – инвестиции в человеческий капитал будущего. Однако мы видим, что молодежь сопротивляется прямым попыткам общества утилизовать ее досуг в тех формах, которые необходимы сегодняшнему обществу. Может быть, нонконформизм молодежного досуга есть один из способов прерывания инерции развития личности и попытка сформировать новые парадигмы поведения, которые сегодня, как правило, встречаются с недоверием, но завтра, может быть, станут насущными?».
Молодежь России и Европы наших дней – это, безусловно, особый слой общества. Вброшенный в «смесь» виртуального и реального, он закономерно претендует на то, чтобы оформиться в класс. Культурфилософская проекция дает нам основания рассматривать современную молодежь не изнутри (как разрозненно действующие субкультурные группы, которых объединяет только категория возраста), а извне – как  объединенное едиными социальными и даже политическими целями сообщество, готовое действовать единым фронтом. И сегодня это сообщество уверенно отгораживается от остального общества, переходя в сетевое подполье.
Жизнь – это непрекращающееся творчество. Для молодежи – это не просто слова, а способ взаимодействия с окружающим миром. Конвейерный рай, который, подобно «дивному новому миру» Олдоса Хаксли, предлагает готовый общественно-политический продукт, как бы он ни был идеально изготовлен, все же оказывается в оппозиции к молодому, стихийному творческому началу. Преобразующая сила молодых поколений в обществе, выстроенном по принципам промышленного производства и механизмов, эти принципы обслуживающие, останавливается перед технологическими ограничениями, необходимыми для  стабильности конвейерного миропорядка. Для успешного существования этому миропорядку необходимо общество, живущее по принципу потребления. Взаимодействие рекламы товаров и соответствующая ей финансовая система образовали мегакультурный проект современности, который и есть та реальность, в которой молодежи России приходится не просто существовать, но и по воле «конструкторов» этого общества – в непримиримой борьбе друг с другом пытаться завоевать лучшее социальное положение. При этом главными атрибутами «лучшего положения» могут быть только  материальные ценности, произведенные «конвейерной эпохой».
Герой известного произведения Чака Паланика «Бойцовский клуб» Тайлер Дерден в обращении к участникам проекта «Разгром», сделавшим своей миссией спасение человека от «конвейера», указывает на то, что материальные ценности скрывают истинные  способности  человека,  отвергают его сущность: «Твоя работа – это не ты сам, как и твои деньги в банке, как и твой бумажник…».
Молодежь, реализующая творческое начало  эволюции, оказывается в ситуации жестких социальных (почти технических) ограничений. Их нельзя считать политическими, они имеют в большей мере культурологический характер, опираясь при этом  на социально-экономические условия рынка. Молодежь, начав действия по встраиванию в «конвейерное общественное производство»,  сталкивается с тем, что объем сил и энергии, которые ей придется вложить в  самореализацию, – неимоверно велик, и работа по созданию самого себя в рамках «конвейерной» стратегии вовсе не гарантирует быстрого и полного успеха, как это обещается в рекламной массовой пропаганде. В такой ситуации сетевое пространство,  буквально сводящее на нет фактор материального преуспевания, дает возможность проявления иных ценностей, возможность продемонстрировать уникальные личностные качества,  приступить к созданию самого себя на основе собственной уникальности, таланта и непредсказуемости. При этом творчество личности выступает как реальный ответ на  требование эволюции к процессу творчества культурного.
Вот почему молодежь сегодня все активнее осваивает виртуальные коммуникативные просторы, где трансформация реальной жизни в виртуальную проходит под знаком воплощения самых ярких надежд на полное самовыражение. То, что многими психологами и социологами классифицируется сегодня как «уход от реальной жизни», есть с точки зрения культуры «вхождение» в реальную жизнь,  в область творчества и свободного самовыражения.
Виртуальные просторы сети представляют собой аналог настоящего мира, но в отличие от последнего, в нем можно обходить большинство этапов той социализации, которые предполагаются конвейерным обществом. Наиболее распространенными «заменителями» процесса социализации сегодня стали компьютерные игры и так называемые социальные сети. Среди компьютерных игр самой сильной замещающей способностью обладают «браузерные» стратегии, дающие игрокам возможность имитировать реальное социальное соперничество. Социальные сети также являются в некотором роде разновидностью свободного соревнования. Они формируют для молодого человека то, что З. Фрейд назвал «сверх я» – реализация  лучшего представления о себе самом. Виртуальное пространство, где нет никаких ограничений в создании собственного мира, дает молодым людям возможность экономии силы в мире реальном и при этом реализации воли – в мире виртуальном.
В социальных сетях типа «Вконтакте», «Одноклассники»,  на крупных дискуссионных порталах, таких, как, например, «Noname», формируется особое пространство, которое обладает очень притягательным для молодежи свойством – оно дает возможность участникам сетевой жизни реализовать свою свободу настолько, насколько это позволит фантазия пользователя. Прикосновение к этой свободе дает молодым людям уверенность в том, что они еще могут обозначить себя в этом мире иначе, чем  предполагается «конструкторами» рыночного мира.
Глубинной сутью противостояния мира виртуальных сообществ и мира рекламно-конвейерной этики является борьба стихийной свободы и механистической, запрограммированной предсказуемости. Молодые люди, идущие в сеть, только на первый взгляд кажутся отшельниками и одиночками, не желающими браться за дело построения собственной жизни. На самом же деле молодежь борется против предсказуемой эволюции, которая, опираясь на культ стандарта и штампа, грозит превратить новые поколения в однородную массу потребителей. Опасность превращения в «общество без лица», которое рождает себе подобных и не может явить миру гения личностной уникальности, особенно ярко напоминает о себе в повальном уходе молодежи в сетевое подполье. Оно обеспечивает молодым людям причастность к творению мировой истории в реальном времени. Несмотря на то, что в «настоящей» жизни власть над миром принадлежит узким группам «наднациональной элиты», это уже почти не влияет на тот факт, что сетевые обитатели с полной уверенностью могут назвать себя отдельным классом, который начинает активную борьбу за  собственную культурную идентификацию и стратификацию.
Таким образом, предсказанные Чаком Палаником объединения бойцовских клубов в проект «Разгром» могут зародиться не в Таверне Лу, а в сетевом пространстве. Обыкновенные люди, которым возможности виртуальной анонимности позволяют значительно пролонгировать свое молодое состояние, выглядеть и быть таковыми очень долго, могут объединиться на основе самоорганизации  в подпольные виртуальные группы с единственной целью – взорвать существующий миропорядок, потому что в нем нет места для неконвейерного, свободного культурного творчества.
Молодежь Европы и России вступила в XXI век как особый класс, набирающий силу в виртуальном интернет-пространстве. В конвейерном обществе оригинальность и уникальность отходят на второй план, уступают место штампу и шаблону в их метакультурном значении. Сегодня это приводит к серьезному культурному диссонансу, к перебросу творческих сил молодежи из реальной общественной практики в зону воображаемого виртуального поиска. Но не исключено, что уже  завтра возможности виртуальной самореализации позволят молодым людям создавать свой мир за пределами мира реального, и борьба за культуру, творчество, то есть за «вечную молодость» с ее уникальностью и изобретательностью, завершится победой над всеобщей типизацией и культурной унификацией.